Деяния апостолов — толкование на 1 главу.

Толкование Деяний апостолов Глава 1 (1:1—3)

1.1.   Предисловие Луки (1:1—3)

1:1 Первую книгу написал я к тебе, Феофил, о всем, что Иисус делал и чему учил от начала

1:2 до того дня, в который Он вознесся, дав Святым Духом повеления Апостолам, которых Он избрал, 1:3 которым и явил Себя живым, по страдании Своем, со многими верными доказательствами, в продолжение сорока дней являясь им и говоря о Царствии Божием.

Как первую часть своего произведения — Евангелие (Лк. 1:1—4), так и вторую — Деяния апостолов, автор начинает с обращения к Феофилу, который, вероятно, был христианином (Лк. 1:4), поскольку Лука намеревался поручить ему распространение обеих книг. Можно сказать, что Феофил исполнял роль издателя Луки.

В кратком предисловии автор передает содержание Евангелия, приводя лишь его начало и конец. При этом описание вознесения Иисуса является своеобразным звеном, соединяющим Евангелие с Деяниями. Для нас существенное значение имеют два аспекта.

Во-первых, Лука с самого начала уделяет особенное внимание апостолам, о жизни и деяниях которых он намеревается рассказать в дальнейшем и в связи с чем книга получила свое название. И хотя маловероятно, что оно дано ей самим автором, все же очевидно, что именно апостолы важны для Луки. Ведь это их Иисус избрал через Святого Духа и направил распространять Благую весть (Лк. 24:47—49), после того как они лично встретились с Воскресшим. Поэтому для евангелиста так важны свидетельства апостолов об Иисусе: Его жизни и учении; Его смерти, воскресении и вознесении. Значение свидетельств таких людей все более возрастало, по мере того как стали распространяться ложные утверждения о Христе и христианах. Тот, кто стремился получить точные сведения об Иисусе Христе (Лк. 1:4), должен был полагаться на правдивость рассказов этих очевидцев. Кстати, важно отметить, что Лука, друг и сподвижник Павла, нигде не называет этого выдающегося благовестника апостолом.

Во-вторых, из Деян. 1:3 мы получаем новую информацию о периоде между воскресением и вознесением Иисуса: в продолжение сорока дней Иисус являлся Своим ученикам. Заглянув в Симфонию, мы видим, какое значение имеет число сорок в Библии: сорок дней и ночей Бог позволил низвергаться потопу; сорок лег израильтяне странствовали по пустыне; сорок дней Моисей оставался на горе Синай; через сорок дней лазутчики израильтян возвратились из обетованной земли; сорокадневный срок получает Ниневия для покаяния. Кроме того, можно увидеть аналогию между пребыванием Моисея на горе Синай в общении с Богом и встречами Иисуса с апостолами после воскресения. Как Бог на горе Синай объявил Свою волю Моисею, так и теперь апостолы, вожди новозаветного народа Божьего, получают от Христа повеления. Мы узнаем также, что в это время Иисус являлся им, говоря о Царствии Божием (Деян. 1:3). Осталось неизвестным, что именно говорил Он тогда, но мы должны принять на веру: это было введением в учение апостолов, равно как и вхождением в новый завет. Евангелист Иоанн подчеркивает, что ученикам открылся смысл некоторых событий жизни Иисуса только после Его воскресения (ср., например, Ин. 12:16 — въезд Христа в Иерусалим). Лишь по прошествии некоторого времени после встречи с Воскресшим они осознали произошедшее. Описывая встречу Иисуса с учениками на пути в Еммаус (Лк. 24:13—35), Лука рассказывает о том, как Учитель открыл им глаза на Божий замысел и Божью волю. И в наши дни, желая узнать о том, чего хочет от нас Господь, мы должны обращаться к Ветхому и Новому Заветам. Только там мы найдем достоверное слово Бога: через Писание Господь обращается непосредственно к каждому из нас.

Лука уделял очень большое внимание учению апостолов (см. Деян. 2:42) и видел его органическую связь с речами и учением Самого Христа. О том, как Благая весть распространялась по миру, находя свое отражение в жизни Церкви, и рассказывает Лука в Деяниях.

Толкование Деяний апостолов Глава 1 (1:4—11)

1.2.   Вознесение Христа (1:4—11)

1:4 И, собрав их, Он повелел им: не отлучайт ма, но ждите обещанного от Отца, о чем вы слышали от меня,

1:5 ибо Иоанн крестил водою, а вы, через несколько дней после сего, будете крещены Духом Святым.

1:6 Посему они, сойдясь, спрашивали Его, говоря: не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?

1:7 Он же сказал им: не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти,

1:8 но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли.

1:9 Сказав сие, Он поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их.

1:10 И когда они смотрели на небо, во время восхождения Его, вдруг предстали им два мужа в белой одежде

1:11 и сказали: мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите па небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо.

Какой же была для Иисуса эта последняя встреча со Своими ближайшими учениками? Известно, что Господь сталкивался с непониманием с их стороны в земной жизни, но, увы, и Его воскресение мало прояснило им (см. Лк. 24:21). «А иные усомнились», — рассказывает Матфей о том, как учениками было встречено повеление Иисуса Христа о миссионерском служении. Лука показывает, до какой степени Его ученики связывают ожидание обещанного спасения с земным миром (Деян. 1:6; ср. Мф. 28:17).

Однако давайте рассмотрим все по порядку. Ст. 4 и 5 рассказывают о повелении Иисуса и об обещании, которое Он дал Своим ученикам. Уже Иоанн Креститель знал, что совершаемое им крещение будет не последним, и предсказывал: «…Идущий за мною… будет крестить… Духом Святым и огнем» (Мф. 3:11). Предположительно, последовательность «водою — Духом Святым» представляет собой своего рода восхождение от низшего к высшему. В то время как Иоанн Креститель пользовался при крещении преходящим элементом, т. е. водой, апостолам предстояло быть крещенными самим Божьим Духом. Примечательно, что крещение

Духом, о котором сейчас так часто говорят, во всем Новом Завете упоминается только в пророческих словах Иоанна Крестителя (Мк. 1:8; Лк. 3:16; Ин. 1:33) и в словах Христа (Деян. 1:5). Гораздо большее значение для жизни всей Церкви и каждого христианина авторы Нового Завета придают крещению во имя Отца и Сына и Святого Духа. Но редкое упоминание о крещении Духом Святым вовсе не говорит его несущественности. Напротив, Иоанн Креститель говорит о нем с благоговением, вторя ветхозаветным обетованиям об излиянии Божьего Духа в конце времен (см. Ис. 32:15; Иез. 39:29; Иоил. 2:28 и сл.; Зах. 12:10). Иеремия нигде не упоминает о Духе, но говорит о новом завете, который Бог хо-чет заключить с Израилем (Иер. 31:31 и сл.).

Для иудеев, как и для их языческого окружения, крещение никоим образом не было чем-то удивительным. Наряду с ритуальными омовениями, служившими восстановлению культовой чистоты (см., например, многочисленные упоминания об омовениях в книге Левит или во времена земной жизни Христа — Мк. 7:3 и сл.), иудеям было известно гак называемое омовение прозелитов, которое должен был совершить каждый, желающий стать иудеем. Это омовение по своей сути было крещением, которое человек совершал над собой сам. Во всех видах дохристианских ритуальных омовений доминировало представление об освобождении от нечистоты, но они не имели значения публичного исповедания веры.

Если омовение иудеи воспринимали (особенно в кумранской общине) как действие человека, производимое над самим собой с целью обновленного участия в молитвенном сообществе Израиля, то уже в раннем христианстве и форма, и содержание омовения-крещения изменяются.

Хотя и здесь главным аспектом остается очищение, но крещение совершается уже через посредника. К представлению об освобождении от нечистоты прибавляется учение о том, что крещение олицетворяет смерть и воскресение вместе с Христом (Рим. 6:1 — 14). Когда крещаемого полностью погружают в воду, он оказывается отделенным от всех окружающих («мертвым»), а затем как «новая тварь» воскресает для новой жизни. Это толкование основывается на том, что Христос Сам понимал Свою смерть как «крещение» (Мф. 20:22). Христианское крещение является священнодействием (таинством) Бога, совершаемым Им над греховным человеком, которое осуществляется не по заслугам последнего и должно восприниматься верой.

Реакция учеников указывает на то, что они поняли эсхатологический смысл повеления Иисуса о крещении (Деян. 1:6). Ученики соотносят обетование излияния на них Святого Духа с обещанным восстановлением великого Израильского царства, тем более что Христос связывал излияние Духа именно с Иерусалимом (Деян. 1:4), на который еще со времени правления Давида уповали набожные иудеи. В этом городе, который избрал Сам Бог (2Пар. 6:6), где когда-то правил благочестивый царь (2Цар. 5:5), где Соломон построил Храм Всевышнему (ЗЦар. 6), в городе, который восхваляли праведники в своих молитвах (Пс. 121:6; 127:5; 136:6 и сл.), о котором пророки, начиная с Исаии, говорят как о месте эсхатологического спасения всех народов (Ис. 2:2—4; 24:23; 27:13; Зах. 1:17; 9:9: 14:1 —11), где Самому Сыну Божьему, Мессии Израилеву пришлось предстать перед судом, — всегда обитала надежда на славное будущее Израиля. Не удивительно, что и ученикам Иисуса приходили подобные мысли!

Иисус Христос прямо указывает Своим последователям: …не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти (Деян. 1:7). Этот запрет остается в силе и в наше время: Иисус ограничивает человеческое любопытство. Не нужно пытаться что-либо вычислять, но следует всегда быть готовым к встрече с Господом. Церкви Иисуса

Христа всегда было трудно мириться с этим ограничением, особенно в тяжелые для нее времена. К сожалению, находясь под влиянием тех или иных обстоятельств, люди иногда все же делают попытки определить дату Второго пришествия. Однако, как и следовало ожидать, ни одна из этих дат не оказалась верной. Церковь Христова должна нести бремя этого неведения, чтобы постоянно бодрствовать в ожидании Господа. Вместе с тем ей следует научиться различать «знамения времен» (Мф. 16:3), но вовсе не для того, чтобы заняться какими-либо расчетами.

Церковь должна наилучшим образом использовать время до возвращения Господа (а оно весьма ограничено) для проповеди Евангелия (Деян. 1:8). Таким образом, Иисус одновременно предостерегает от ложного энтузиазма и призывает к всемирной проповеди Евангелия (8): …но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Свитый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли.

Исследователи пришли к выводу, что Лука использовал эти слова Христа в качестве наброска к композиции Деяний. В целом же замысел книги включал три аспекта: географический — распространение Влагой вести от Иерусалима (Деян. 1—7) через Самарию и приморские города Палестины и Сирии (Деян. 8—12) вплоть до центра Римской империи (Деян. 13—28); личностный (в Деян. 1 — 12 рассказывается о Петре, ас гл.13 о Павле) и богословский: от проповеди евреям в Иерусалиме и Иудее (Деян. 1—7) через миссионерскую деятельность среди «полуязычников» или «полуиудсев»  (Деян. 8—12) к благовестию язычникам (Деян. 13). То обстоятельство, что эти аспекты иногда переплетаются, придает произведению особую возвышенность и целостность. Лука хотел показать нам, что история развития христианства от момента вознесения Христа до прибытия Павла в Рим полностью соответствует поручению Иисуса.

Ученики должны быть свидетелями Иисуса. В греческом оригинале здесь употреблено слово, производное от цартгх; [м’артюс] — «свидетель», которое примерно с середины II в. н. э. приобретает значение «мученик», поскольку верить во Христа и свидетельствовать о Нем было равносильно принятию мученической смерти.

Во времена Павла именно этим словом чаще всего называли христианских благовестиников. Согласно древнееврейскому законодательству свидетель сам должен был выдвигать обвинения против человека, совершившего преступление. На свидетеля ложилась большая ответственность, так как приговор выносился на основании совпадающих показаний как минимум двух очевидцев (см. Лев. 5:1; Чис. 35:30; Втор. 19:15 и Мф. 26:60). В случае смертного приговора свидетели должны были первыми поднять руку и побить камнями приговоренного (ср. Втор. 17:7 и Деян. 7:57 и сл.). Таким образом, они сами становились виновными в том случае, если их показания оказывались ложными. Следовательно, свидетель должен был иметь твердую уверенность в том, о чем он заявлял. Его показания не являлись просто выражением субъективного мнения, но должны были иметь реальное обоснование. Кроме того, свидетельствование не было делом свободного выбора, а представляло собой священный долг (I Кор. 9:16). Только исходя из этого мы можем понять, почему Павлу (см. 1Кор. 15:3—8) так важны неопровержимые с юридической точки зрения свидетельские показания о центральном событии его проповеди — воскресении Христа. По этой же причине апостол не упоминает о женщинах — по иудейским законам они не имели права выступать в качестве свидетелей. Вообще же Павел видит очень тесную связь между Божьим замыслом спасения и верой. Поэтому ученики Иисуса во все времена должны быть именно такими свидетелями, как описано выше. Ведь только тот, кто убежден в чем-то сам, способен убеждать других.

Итак, для того чтобы выполнить это поручение Иисуса, свидетелям надо было стать причастниками Святого Духа. Но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Снятый… — обещает Христос Своим ученикам. Понятие силы в греческом оригинале передано словом Sovapic; |д’юнамис] — «сила», «способность», «чудо». Aovapiq — Божья сила, действующая в истории ради спасения человека. И чудеса, творимые Иисусом, без сомнения, были деяниями во спасение. Христос отвергает возможность свершения скорого суда через чудо, что имело место, например, во время служения пророков Илии и Елисея (Лк. 9:51—56). Получение дара Святого Духа и Его силы не является конечной целью христианина, но служит лишь вспомогательным средством в деле распространения Благой вести. Ученики Иисуса, вооруженные этой силой, должны свидетельствовать о Нем, начиная с центра иудейского мира — Иерусалима, затем — в полу- языческой Самарии и, наконец, — в столице Римской империи. Вероятно, Лука хотел сказать этим, что уже из Рима христианство распространится и далее — до края земли (такой была и проповедническая стратегия Павла, который обычно создавал общину в столичном городе, чтобы оттуда учение распространялось по всей провинции). Очевидно, что Лука, хорошо образованный и много путешествовавший человек, не мог считать Рим окраиной обитаемого цивилизованного мира, просто тог, кто владеет столицей, владеет и всей империей.

Итак, последние слова Христа к ученикам перед Его вознесением — это повеление ожидать в Иерусалиме крещения Святым Духом и затем свидетельствовать о своем Учителе. Сказав сие, Он поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их (1:9). Рассказ о вознесении Христа всегда вызывал недоумение, как, впрочем, и Его рождение от девы. В обоих случаях имманентное и трансцендентное пересекались в единой точке, что было трудно принять, особенно людям конца XIX — начала XX вв. Ученые занимались расчетами скорости вознесения Иисуса Христа, космонавты искали Его во Вселенной и таким образом стремились доказать не-правдоподобность библейского предания. Люди всегда пытались понять: где находится Бог, что такое «небо»? Писание не дает разъяснений по этому поводу, утверждая тем не менее, что Бог ощутимо вмешивается в историю, и в этих случаях имманентное может совпадать с трансцендентным. Однако Библия не пытается локализовать Божью обитель, несмотря на то что избранным она могла на время открываться (см. Ис. 6; 2Кор. 12). В Писании также не говорится и о дате Второго пришествия Христа. Бог посещает душу каждого человека в свое время. Но если это так и мы признаем за Богом-Творцом эту способность, то восхождение Иисуса Христа на небо не является естественно-научной проблемой, а должно восприниматься как проблема богословская.

Интересно, что здесь упоминается об облаке. Как в Ветхом, так и в Новом Завете его появление имеет особое значение: облако скрывает славу Господню от человеческих глаз. В пустыне Бог всегда являлся народу сокрытым в облаке (см. Исх. 16:10 и сл.; Пс. 96:2), во время преображения Иисуса Господь говорил с учениками из облака (Мф. 17:5), и при Втором пришествии Сын Человеческий грядет на облаке (Лк. 21:27). Апостол Иоанн также наблюдал нечто подобное (Отк. 1:7; 10:1; 14:14). В данном случае это означает: если облако взяло воскресшего Иисуса, значит, Он вошел в славу Господню, перейдя из имманентного в трансцендентное.

Итак, ученики остались одни. Нетрудно представить себе, как они стояли, беспомощно глядя в небо. Лука не приводит в своей книге подробного описания вознесения, не пытается даже объяснить это событие. Он оставляет нас вместе с учениками перед фактом, который нам еще предстоит осмыслить. Им, как и нам, были известны ветхозаветные параллели подобного перехода в мир иной (Енох в Быт. 5:24; Илия в 4Цар. 2:9—11), что, правда, мало способствует преодолению чувства богооставленности. Однако и здесь, на Масличной (Елеонской) горе, Господь приходит на помощь Своим ученикам. Два мужа в белой одежде неожиданно предстают перед ними. Хоти Лука не сообщает никаких подробностей об этих мужах, читателю понятно, что это — ангелы. Как правило. Бог говорил со Своим народом устами пророков, но иногда Он все же прибегал к помощи специальных вестников, которые, согласно Посланию евреям, являются «служебными духами» (Евр. 1:14). Рождество Иисуса было возвещено ангелами (Лк. 1:26 и сл.; 2:8 и сл.), Его воскресение также было подтверждено небесными посланцами (Лк. 24:1 и сл.); Его вознесение сопровождалось принесенной ими вестью (Деян. 1:10 и сл.). Таким образом, мы видим, что ангелы принимают участие в особенно важных событиях.

Как и при воскресении, весть принесенная ими после вознесения Христа, по своему значению выходит за рамки самого события и обещает новую встречу с Господом (см. Мк. 16:7; Деян. 1:11). Следовать за Иисусом — не значит погружаться в сентиментальные воспоминания о каких-то особенных откровениях или гадать о Его нынешнем месте пребывания, по сознательно двигаться навстречу Его Второму пришествию (см. Лк. 21:27). Иисус вновь придет на нашу землю, причем не в образе раба или незаметно, но в силе Господней и явно. А до этого нам предстоит бодрствовать, молиться и действовать, пока длится день.

Толкование Деяний апостолов Глава 1 (1:12—14)

1.3.   Краткий рассказ о жизни первых христиан (1:12-14)

1:12 Тогда они возвратились в Иерусалим с горы, называемой Елеон, которая находится близ Иерусалима, в расстоянии субботнего пути.

1:13 И, придя, взошли в горницу, где и пребывали, Петр и Иаков, Иоанн и Андрей, Филипп и Фома, Варфоломей и Матфей, Иаков Алфеев и Симон Зилот, и Иуда, брат Иакова.

1:14 Все они единодушно пребывали в молитве и молении, с некоторыми женами и Мариею, Материю Иисуса, и с братьями Его.

Предварительно следует пояснить отдельные моменты, без которых понимание текста будет затруднено. Гора Елеон (Масличная гора) находится восточнее Иерусалима. Она представляет собой холмистую гряду с тремя небольшими вершинами, которые возвышаются над городом и даже Храмовой горой. В древности гору Елеон, вероятно, покрывали оливковые сады. Упоминаемая в Ветхом Завете как «Мас-личная гора», она уже во времена Давида была местом служения Богу (2Цар. 15:30—32; см. также ЗЦар. 11:7). В пророческих предсказаниях Израилю эта гора играла особую роль (см. Иез. 11:23; Зах. 14:4). Ко времени появления Иисуса она, вероятно, считалась уже нечистой в религиозном отношении, поскольку здесь появились могилы паломников. Лука сообщает, что гора Елеон (или, точнее, место вознесения Иисуса) находилась в расстоянии субботнего пути от Иерусалима. На основании сказанною в Исх. 16:29 считалось, что в субботу нельзя удаляться от места проведения этого праздника более чем на две тысячи локтей (примерно один километр). Теоретически иудей вообще не должен был в субботу покидать то место, где он находился. Таким образом, гора Елеон как место вознесения Иисуса упомянута в тесной связи со святым городом Иерусалимом.

Остается объяснить слово горница (греч. гжерфоу хк)пер’оон] — «верхняя комната или этаж»). Мы знаем, что дома на Востоке в те времена были одноэтажными с плоскими крышами, они остаются такими и теперь, если только не построены по современным западным образцам. На крыше часто сооружалась надстройка из легкого материала, напоминающая мезонин. Большую часть времени семья проводила на нижнем этаже, верхний покой служил местом отдыха: там можно было найти уединение для общения с Богом (см. Дан. 6:10—11; Деян. 10:9 и сл.).

Теперь вернемся к апостолам, оставшимся после прощания с Иисусом. Их путь от Елеонской горы, покрытой могилами, до святого города Иерусалима стал первым этапом движения Благой вести к людям. Можно назвать его прообразом становления христианской Церкви, движущейся от «кладбища этого мира» к небесному Иерусалиму. На этом пути ученикам предстояло сделать очень многое. Им дано поручение, казавшееся человеку того времени абсолютно невыполнимым: проповедовать Евангелие всему миру! Как провести «миссионерскую работу» в таких масштабах, не мог представить себе ни один из апостолов. Сначала Благая весть просто передавалась от человека к человеку при каждом удобном случае, пока Павел не ввел метод централизованного благовестил, о котором будет сказано ниже. С точки зрения современных христиан, возможно, ученикам стоило бы в состоянии душевного подъема сразу же пойти на площадь перед Храмом и начать благовествовать. Но они этого не сделали. Их первый маршрут по юроду вел не к трибуне для выступлений, а в горницу (1:13; см. Мф. 6:6). Молодая община готовилась к проповеди в атмосфере тихой совместной молитвы перед лицом Божьим. В этом ранние христиане могут служить примером для нас, считающих, что исполнять Божье поручение можно всуете и в спешке. Прежде чем беседовать с людьми о Боге, следует поговорить с Господом об этих людях. А кроме того, недостаточно на бесчисленных заседаниях разрабатывать концепции миссионерской деятельности в современных условиях, следует благовествовать на деле. Одной из серьезных проблем современных евангелических церквей является своеобразное разделение труда, когда одни люди только планируют, а другие непосредственно проповедуют слово Божье.

В ранней христианской общине Иерусалима такой проблемы не существовало. Последователи Иисуса молились и трудились вместе. Но кем были эти люди? Лука приводит список имен учеников, подобные списки мы встречаем и в Евангелиях (см. Мк. 3:16—19 и Лк. 6:14—16). Вероятно, он делает это потому, что Деяния вышли в свет отдельно от Евангелия от Луки. Во всяком случае, как историку Луке важно не упустить возможность сообщить о людях, чьи имена служат свидетельством достоверности предания об Иисусе. Эти одиннадцать имен (Иуды Искариота среди них уже не было) представлены в той последовательности, которая соответствует степени их значимости, что характерно для античности. Первый в списке — Петр, за ним — сыновья Зеведеевы. Еще во время пребывания Господа на земле Петр был своего рода спикером среди учеников (см. Мф. 16:16 и Ин. 6:67—69), а Петр, Иаков и Иоанн составляли узкий круг Его последователей (см. Мф. 26:37, а также Мф. 17:1 и Мк. 5:37). Имя Петра возглавляет и список свидетелей воскресшего Христа в 1Кор. 15:5 и сл. Какими же были люди, стоявшие у истоков христианства?

Петра до встречи с Иисусом звали Симон; он был сыном Ионы (см. Ин. 21:15). Вместе со своим братом Андреем Петр пришел из Вифсаиды, маленькою городка, который расположен на границе между Галилеей и Голанскими высотами, где Иордан впадает в Геннисаретскос озеро. Имя Петр («камень»), данное ему Иисусом и постепенно заменившее его собственное, символизирует то предназначение, которое Симону суждено было исполнить: он, первым исповедавший Христа как Сына Божьего, должен был стать основанием Церкви (Мф. 16:13 и сл.). Петр, вероятно, был одним из самых первых учеников Христа. Из Евангелий мы знаем, что он имел вспыльчивый характер (см. Ин. 18:10 и сл.), иногда переоценивал свои возможности (Мф. 26:33—35). Петр был косвенным свидетелем допроса Иисуса у первосвященника (Ин. 18:15) и из страха отрекся от Господа, но после воскресения Христа был вновь принят Им. Иисус доверил ему руководить (Ин. 21:15 и сл.) первой христианской общиной в Иерусалиме. После ареста и чудесного освобождения (Деян. 12) в середине 40-х гг. при Ироде Агриппе 1 Петр покинул Иерусалим. Он также упоминается в Деяниях (Деян. 15:7), где вместе с Иаковом говорит о язычниках и законе. Возможно, Петр благовествовал в Вавилоне, где находилась многочисленная иудейская диаспора3 (см. 1Пет. 5:13). Но установленным можно считать лишь тот факт, что Петр в связи с гонениями, учиненными Нероном, принял мученическую смерть в Риме в середине 60-х гг. Подробности этого события нам неизвестны. Петр — пример вспыльчивого и колеблющегося человека, которого Иисус, несмотря на все его слабости, призывает на служение и которому находит достойное применение!

Иаков, как и его брат Иоанн, был сыном Зеведея. Оба они жили на северном берегу Генниеаретского озера и, подобно Петру и Андрею, были рыбаками (Лк. 5:1 — 11). Иисус призвал их к служению, оторвав от повседневной работы, и они не задумываясь оставили сети, лодки и пошли за Ним. Эта готовность грудиться во славу Господа не оставляла их никогда. «Сынами грома» назвал их Иисус (Мк. 3:17), когда они захотели, подобно Илии, истребить огнем самаринское селение, жители которого отказались принять Господа и учеников (Лк. 9:51—56; см. 4Цар. 1:9 и сл.). То исключительное доверие, которое оказывал им Учитель, пробудило в них мечты об особом положении среди других учеников (Мф. 20:20—28). После воскресения Христа Иаков стал одним из руководителей Церкви, за что и был казнен Иродом Агриппой I при неизвестных нам обстоятельствах ок. 44 г. н. >.

Иоанн, браг Иакова. Предполагается, что что он был любимым учеником Иисуса (Ин. 13:23). Как и Петр, Иоанн оставил Иерусалим и, согласно церковному преданию, поселился в Эфесе. О его тесных связях с церквами Малой Азии свидетельствует написанное им Откровение (Отк. 1:4 и сл.), хотя вопреки лому три дошедших до нас послания Иоанна не содержат каких-либо упоминаний о малоазийской местности. Во время правления императора Домициана (81—96 гг. н. э.) Иоанн был сослан на остров Патмос, где получил откровение от Иисуса Христа. Написанное им Евангелие, как и его Послания и Откровение, дают основание предполагать, что он выделялся среди новозаветных авторов своим интеллектом. Именно он, бывший сначала простым рыбаком, вступил в борьбу с зарождающимся гностицизмом и внес свой вклад в его преодоление. Иоанн умер в преклонном возрасте.

Андреи предстает перед нами как бы в тени своего брата Петра. И все же именно он привел Петра к Иисусу (Ин. 1:41 и сл.). Не только знаменитости, которые делают нечто исключительное и становятся достоянием истории, значимы в Царстве Божьем. Андрей является для нас примером того, что Господу нужны и малые, чтобы привлечь к Себе великих. Согласно церковному преданию, Андрей после ухода из Иерусалима был проповедником в Скифии (Северное Причерноморье, юг современной Украины).

Филипп, Варфоломей, Иаков Алфеев и Иуда, брат Иакова — четыре апостола, о которых нам известно очень немного. Филипп был родом из Вифсаиды (Ин. 1:44). Из Евангелия от Иоанна (Ин. 12:20 и сл.) известно, что некоторые «Еллины», желая встретиться с Иисусом, обращались с этой просьбой к Филиппу. Неизвестно, имеются ли здесь в виду настоящие греки (т. е. язычники) или же речь идет об иудеях диаспоры, говоривших на греческом языке. Во всяком случае, Филипп, по-видимому, поддерживал связи с грекоязычным миром. Ведутся споры, существовали ли Филипп благовестник (Деян. 6:5) и апостол Филипп или здесь говорится об одном и том же человеке.

О Варфоломее историк Церкви Евсевий Кесарийский сообщает, что в своем миссионерском путешествии апостол достиг Индии и привез индийцам Евангелие от Матфея на древнееврейском языке4. Является ли это известие достоверным, сказать трудно.

Об Иакове и Иуде нам практически ничего не известно.

Фома имел прозвище Близнец. По сведениям Евсевия Кесарийского, полем его миссионерской деятельности в основном было Парфянское царство, главный соперник Римской империи на Востоке. Нам Фома известен как человек сомневающийся, способный поверить лишь тому, что видит или осязает (Ин. 20:24 и сл.). Но Иисус после вознесения уделил особое внимание этому ученику, что послужило стимулом к его духовному обновлению.

Матфей, возможно, является не кем иным, как мытарем Левием, которого Иисус призвал следовать за Собой (см. Мф. 9:9; Мк. 2:14; Лк. 5:27 и сл.). Сборщики налогов были крайне непопулярны у иудеев, поскольку сотрудничали с римскими властями, при этом не забывая о собственном кармане. Они не без оснований считались нечистыми на

руку. Иисус тем не менее призвал одного из них следовать за Собой, и именно этому сборщику налогов мы обязаны возникновением Евангелия от Матфея. Благодаря Иисусу делец стал писателем — это л и не чудо!

О Симоне Зилоте известно также немного. Примечательно, что Симон до обращения принадлежал к национально-религиозному движению зелотов, «ревнителей Божьей чести», самая радикальная группировка которых, сикарии, злодейскими убийствами нагоняла страх на всех лояльных по отношению к Риму иудеев. Зелоты во времена Христа являлись своего рода террористами. Тем не менее сторонник этого движения входил в узкий круг Его учеников, хотя, по всей вероятности, уже не принадлежал к тому времени к партии зелотов, гак как был преображен Учителем, Который, как известно, нс одобрял действий этой группы (см. Мф. 22:15-22).

Таким образом, Иисус собрал вокруг Себя довольно пеструю компанию, ставшую ядром Его Церкви: «вспыльчивый», «интеллектуал», «скептик», бывший «делец», бывший «террорист»… В Церкви Христа эти различия не исчезают, но не мешают объединению людей. Так Иисус преображает нас!

Наряду с апостолами, или, лучше сказать, вслед за ними, Лука всегда упоминает женщин, которые с самого начала находились в Иерусалиме. Среди них была и мать Иисуса — Мария.

Весть Христова неизменно привлекала к себе женщин. Лука в своем Евангелии называет имена некоторых из них (Лк. 8:1—3). Женщины были первыми свидетелями Воскресшего, Его вернейшими последователями даже тогда, когда мужчины (как, например, Петр) отрекались. Они находились у креста Иисуса при распятии, у Его гроба при погребении и в утро воскресения. Но, по воле Господа, мужчины заняли руководящее положение в молодой Церкви. Позднее в Коринфе, городе эллинистического христианства, апостол Павел решительно отверг притязания женщин на ведущую роль, указав на место, отведенное женщине при сотворении мира (1 Кор. 11).

Мария, Матерь Иисуса, упоминается редко и, во всяком случае, нигде не удостаивается особого почитания. Иисус не настаивает на почитании Своей матери, указывая на то, что является истинно значимым (Лк. 11:27 и сл.). Сама же Мария смиренно называет себя в хвалебной песне в Лк. 1:46—55 «рабой» Господа (Лк. 1:48). После драматических событий, имевших место в конце земной жизни Иисуса (Мк. 3:31—35), мы встречаем ее у подножия Его Креста (Ин. 19:25—27), в дальнейшем она находилась в Его общине.

Много споров изначально вызывал вопрос о братьях Иисуса. В Мф. 13:55 указаны их имена: Иаков, Иосиф, Симон и Иуда, там же идет речь и о сестрах. Католическая церковь называет этих людей двоюродными братьями и сестрами Иисуса для того, чтобы утвердить догмат о «вечной девственности» Марии. Эту точку зрения (правда, по иным причинам) в последнее время поддержали некоторые члены евангелических церквей. Но автор настоящего Комментария придерживается того мнения, что у Иисуса были родные братья и сестры по плоти. Из них известны прежде всего Иаков и Иуда, каждый из которых является автором новозаветных посланий.

Иаков стал во главе первой Церкви после того, как Петру пришлось бежать. Он оказал большое влияние на развитие раннехристианского богословия. Иудеи называли его праведным, что свидетельствует о его высоком авторитете и среди приверженцев иудаизма. Его казнь вызвала резкое осуждение с их стороны6. Иаков известен в первую очередь как оппонент Павла по вопросам благовестил среди язычников. Его Послание свидетельствует о том, насколько сильно было влияние, оказанное на него Ветхим Заветом, поэтому так нелегко было этому набожному иудею, принявшему христианство, допустить, чтобы язычники входили в Церковь, минуя приобщение к избранному народу, т. е. обрезание. Однако в дальнейшем именно он, согласно Деян. 15:13 и сл., выдвинул предложение, способствовавшее достижению взаимного согласия.

Иуда, напротив, по-видимому, не играл ведущей роли в Церкви. Члены семьи Иисуса должны были пережить значительные внутренние перемены, чтобы отказаться от своего первоначального мнения о Нем («Он вышел из себя», Мк. 3:21) и к моменту Его вознесения признать в Иисусе Мессию .

Таким образом, первые благовестники представляли собой весьма пеструю группу людей, которых послали покорить мир. Внешне это были непредставительные и никому не известные люди. Но суть состояла не в том, кем они были, а в том, Кто послал их и что они делали. Все они единодушно пребывали в молитве и молении… — пишет Лука. Здесь впер-вые встречается слово единодушно, любимое слово Луки, которым он обозначает атмосферу, царившую внутри общины (см. Деян. 2:46; 4:24; 5:12; 15:25). Они были сосредоточены на Иисусе. Наверное, это и было тайной их успеха.

Толкование Деяний апостолов Глава 1 (1:15—26)

1.4.   Избрание Матфия (1:15—26)

1:15 И в те дни Петр, став посреди учеников, сказал

1:16 (было же собрание человек около ста двадцати): мужи братия! Надлежало исполниться тому, что в Писании предрек Дух Святый устами Давида об Иуде, бывшем вожде тех, которые взяли Иисуса;

1:17 он был сопричислен к нам и получил жребий служения сего;

1:18 но приобрел землю неправедною мздою, и когда низринулся, расселось чрево его, и выпали все внутренности его;

1:19 и это сделалось известно всем жителям Иерусалима, так что земля та на отечественном их наречии названа Акелдама, то есть земля крови.

1:20 В книге же Псалмов написано: да будет двор его пуст, и да не будет живущего в нем; и: достоинство его да приимет другой.

1:21 Итак надобно, чтобы один из тех, которые находились с нами во всё время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус,

1:22 начиная от крещения Иоаннова до того дня, в который Он вознесся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресения Его.

1:23 И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия;

1:24 и помолились и сказали: Tы, Господи, Сердцеведец всех, покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал

 1:25 принять жребий сего служения и Апостольства, от которого отпал Иуда, чтобы идти в свое место.

1:26 И бросили о них жребий, и выпал жребий Матфию, и он сопричислен к одиннадцати Апостолам.

При чтении рассказа о принятии Матфия в круг апостолов возникает вопрос: почему был сделан именно такой выбор?

Мы знаем, что у Иисуса наряду с довольно большим числом приверженцев в Иудее и Галилее был и целый ряд последователей, которые сопровождали Его в странствиях. Нам известно о семидесяти учениках, которых Он послал благовествовать и исцелять (Лк. 10:1 и сл.). Знаем мы и о ближайшем окружении Иисуса, состоявшем из двенадцати учеников (см. Мф. 10:2—4 и параллельные места). Во всех списках имен только одно всегда стоит в конце: имя предателя Иуды. Награда за предательство обернулась против него (Мф. 27:3—10). Возможно, он представлял себе ход событий после ареста Иисуса совсем иначе. В любом случае, после отчаянной попытки снять с себя вину Иуда уже не мог обрести покой и в конце концов совершил самоубийство (Мф. 27:5 и Деян. 1:18). Одиннадцать апостолов могли просто оставить его место свободным, ведь призвавший их Господь не давал никаких указаний относительно дополнительных выборов. Дальнейшая история развития ранней Церкви указывает на то, что двенадцатым апостолом следовало бы считать Павла, ведь об избранном апостолами Матфии нигде больше не упоминается, а Павел становится одним из самых ревностных исполнителей повеления Христа о благовестии. Однако странно, что именно Лука, ученик Павла, посвящает описанию выборов половину главы — это дает нам основание для более подробного изучения данного события.

Инициатива избрания двенадцатого апостола исходит от Петра (1:15). В своей короткой речи, которая обращена к общине, состоящей почти из 120 человек, апостол Петр предлагает избрать на место Иуды кого-то из учеников Христа, говоря: Итак надобно… (1:21). При этом он использует греческое слово dei [дэй — «нужно», «необходимо», «надобно», которое иногда употребляют, говоря об исполнении Божьего замысла. В истинном смысле этого слова — надобно было, чтобы Христос пострадал и умер за нас (Лк. 24:26). Следовательно, для исполнения Божьего замысла о спасении необходимо, чтобы апостолов было двенадцать, считает Петр. Иисус не случайно призвал в свое время именно двенадцать учеников, Он видел в них символических представителей двенадцати колен Израилевых. Вот почему для восстановления первоначального состояния требовалось избрание еще одного апостола.

Есть и другая причина. Петр обосновывает как уход предателя, так и избрание на его место другого человека при помощи цитат из Ветхого Завета (1:20). Мы не ошибемся, если предположим, что Петр внес предложение о выборах после тщательного изучения Писания. В том, что произошло с Иудой, он усматривает исполнение ветхозаветных пророчеств. Цитаты из псалмов, помещенные в середине отрывка, имеют отношение как к предыдущему (1:16—19), гак и к последующему текстам (1:21 —26). Однако очевидно, что эти цитаты в определенном смысле противоречат друг другу — после прочтения Пс. 68:26 можно ожидать, что покинутое Иудой место останется свободным, в то время как в Пс. 108:8, напротив, выражается призыв к тому, чтобы его занял достойный. Поскольку речь Петра необходимо рассматривать как единое целое, слово mi [кай] — и, соединяющее обе цитаты (1:20), следует понимать не как соедини-тельный, а как противительный союз, переведя его словами «с другой стороны», «в то же время» или «но». В этом случае слова Петра приобрели бы примерно такой смысл: хотя предатель Иуда и выбыл из числа двенадцати, как это было предсказано еще в Ветхом Завете (Пс. 68:26), в то же время Ветхий Завет содержит указание на то, что его должен сменить преемник (Пс. 108:8).

Первая часть речи Петра (1:16—19) посвящена кончине предателя Иуды Искариота. В соответствии с Евангелиями Лука рассказывает, что Иуда, выдавший стражникам Иисуса, был полноправным членом круга двенадцати (1:16 и сл.). В Мф. 27:8 встречается словосочетание земля крови (1:19), которое понималось евангелистами неоднозначно. Примечательно, что Лука приводит греческий эквивалент арамейского наименования АкеА.5арах [Акэлдам’ах| и в то же время дает перевод: земля крови. Этот факт, а также употребление разных греческих терминов Матфеем и Лукой для обозначения слова «земля» (в Мф. 27:8 использовано греческое aypoq [агр’ос] — «поле», у Луки в Деян. 1:19 — xoplov |хор’ион] — «местность», «страна», «место») указывает на то, что оба они в данном случае имели дело с арамейским источником. Оба греческих слова обозначают, однако, одно и то же понятие. (Заметим, что перевод на греческий, который мог бы показаться неуместным в устах галилеянина Петра, без сомнения, принадлежит Луке.)

Дело усложняется, когда мы обращаемся к повествованию о кончине Иуды. Если Матфей рассказывает: «И, бросив сребренники в храме, он вышел, пошел и удавился» (Мф. 27:5), то Петр (в изложении Луки) говорит об этом так: …но приобрел землю неправедною мздою, и когда низрину лея, расселось чрево его, и выпали все внутренности его… (1:18). На первый взгляд, речь идет о двух разных версиях, но одна не исключает другую. О приобретении земли (через посредничество первосвященников) говорит также и Матфей7 (Мф. 27:5—7). Повешение у Матфея и падение у Луки нс противоречат друг другу. Нам неизвестны подробности, но почему бы не допустить, что повесившийся упал и рассек себе живот? Не следует сосредотачиваться на местах с кажущимися противоречиями.

Во второй части своей речи Петр (1:20—22) размышляет о последствиях ухода Иуды. Очевидно, что в общине многие были озабочены его предательством. Слова Писания, на которых основывается Петр, взяты из двух псалмов, в которых псалмопевец жалуется на своих врагов и проклинает их (см., например, Пс. 108:17—20).

Далее Петр называет требования, которым должен отвечать новый избранник. Они представляют для нас особый интерес, так как показывают, чем выделялись ученики, приближенные к Иисусу, и почему именно они могли достоверно свидетельствовать о Нем. К кругу двенадцати мог принадлежать только тот, кто постоянно находился вместе с Христом с момента Его крещения в Иордане и до вознесения (1:21 и сл.). Следует заметить, что свидетельства трех евангелистов о том, что первые ученики были призваны только после крещения Иисуса, совпадают. Однако лишь Иоанн явно указывает на тесную связь между крещением Иисуса и призванием учеников (Ин. 1:35 и сл.).

Смысл этой последовательности ясен: избранный должен сообщать сведения об Иисусе на основании собственного опыта, т. е. быть истинным свидетелем. Он непременно должен являться очевидцем Его воскресения. Уже в те далекие времена — а мы находимся мысленно еще в том году, когда Он воскрес, — это событие считалось средоточием христианской вести. Павел пишет о том же двадцать лет спустя в Послании коринфянам (1Кор. 15:12 и сл.). Однако предположение богословов модернистского толка о том, что весть о воскресении и призыв к вере никак не связаны с проблемой исторической достоверности предания об Иисусе, представляется неверным. Петр (Деян. 1:21 и сл.), как и Павел (1Кор. 15:1 — 10), прекрасно понимает, что весть о воскресении Христа только тогда звучит правдоподобно, когда этот факт исторически достоверен. Бесспорность воскресения Павел подтверждает тем, что перечисляет очевидцев этого явления, не упоминая, однако, первых свидетелей — женщин, так как по иудейским законам их показания в суде не учитывались.

Итак, мы имеем дело со свидетельствами о воскресении, но эти факты не умаляют значения веры. Бог действует в истории, мы же должны благоговейно ожидать своего спасения. При этом нам важно иметь весомые исторические доказательства воскресения. Если подойти к изучению свидетельств о воскресении непредвзято, то нам придется согласиться со многими учеными, которые считают, что сложно найти другое «историческое событие, которое подтверждалось бы такими достоверными и разнообразными доказательствами, как воскресение Христа»8. Весть об этом событии не может оставаться просто интересной информацией, которая не имеет отношения к действительности. И в самом деле — Иисус пребывает в нашей жизни, Он хочет, чтобы мы следовали за Ним, а для этого необходима вера.

Очевидно, что среди последователей Иисуса было немало тех, кто соответствовал приведенным выше требованиям. Из Деяний мы узнаем, что жребий предстояло тянуть двум претендентам (1:23). Дошедшее до нас имя одного из них упоминается во всех источниках: Матфии (по-древнееврейски, возможно, Маттия или Маттитья). О другом кандидате до нас дошли противоречивые сведения. Согласно достаточно достоверным источникам его звали Иосиф, но упоминалось и арамейское имя Варсава, а также его латинское прозвище Иустус (Праведный). В некоторых текстах он назван Варнавой и, таким образом, отождествляется с упомянутым в Деян. 4:36 спутником Павла, появившимся в повествовании Луки позднее. Предположительно речь все же

идет о двух личностях, которых в результате схожести имен переписчики посчитали одним и тем же человеком.

После того как собрание (в одной из древнейших греческих рукописей Нового Завета, известной как кодекс Безы, подразумевается Петр, так как вместо поставили там написано «поставил») совершило предварительный выбор, последнее слово оставляют за Господом, призвавшим в свое время и прочих учеников. Короткая молитва (1:24—25), возможно самая древняя из известных нам молитв к вознесшемуся Господу, обращена к Тому, Кто судит не по внешнему виду, а как Сердцеведец всех (см. Лк. 16:15 о Боге). Он Сам должен принять решение. Уже тогда христиане понимали, что в Царстве Божьем действуют иные критерии, нежели в этом мире, и что обладатель самых выдающихся качеств совсем не обязательно должен стать лучшим служителем.

Итак, избираемому предстояло совместить два вида деятельности: сего служения и Апостольства (Г.25). Мы видим, что в общине уже различались конкретные функции и должности. Под служением подразумевается, вероятно, «служение слова» (Деян. 6:4), г. е. проповедь об Иисусе, которой апостолы намеревались в точности следовать. Необходимо заметить, что апостольство как таковое упоминается здесь впервые. Это было именно служение в современном смысле слова, связанное с определенными правовыми полномочиями. Образцом для него послужил иудейский институт шал иаха. Это был высший оповестительный иудейский орган в Иерусалиме, который поддерживал связь с многочисленными общинами в диаспоре через «посланников» (с’гпЬо [шелух’им]), доставлявших вести и предписания иудеям по всему миру. Повелениям этих посланников надлежало подчиняться как распоряжениям синедриона. Теперь нам становится ясно, какое значение апостолы и апостольство имели для ранней Церкви. Апостолы — это люди, способные сообщить достоверные сведения об Иисусе и своим авторитетом определять жизнь и учение Церкви. Это мнение косвенно подтверждается тем, что Павел перед началом своей деятельности заручился согласием иерусалимских апостолов (Гал. 2:2) и в дальнейшем считался с их мнением по важнейшим вопросам.

По жребию Матфию выпало занять место Иуды (1:26). Обычай жеребьевки был в древности общепринятым (см., например, Мк. 15:24) и особенно популярным среди иудеев. Считалось, что таким образом человек обретал то, чего он не мог достигнуть своими силами. Как именно бросали жребий, мы не знаем. Во всяком случае, общее представление об этом могут дать те места Библии (1Пар. 25:8 и сл.; 26:13 и сл.) где сказано, что должности распределялись именно по жребию. Итак, круг двенадцати был восстановлен.

Краткие итоги толкования главы 1 Деяний апостолов.

Подведем итоги после прочтения главы 1 Деяний апостолов.

  1. Лука пишет это историческое произведение как дополнение к Евангелию. Он описывает путь Благой вести, начиная от Иерусалима, духовного центра, и заканчивая Римом, важнейшим политическим центром того времени.
  2. После вознесения Иисуса к Отцу носительницей и проповедницей Евангелия становится Его Церковь. Перед Своим вознесением Иисус поручает ей проповедовать Благую весть и возвещать сошествие Святого Духа. Поэтому, с точки зрения Луки, история Церкви является обоснованным продолжением истории Иисуса Христа.
  3. Но прежде чем приступить к проповеди, узкий круг последователей Христа нуждается в подготовке. Это происходит в ходе совместных молитв, изучения Писания и восстановления круга двенадцати апостолов, представлявших истинный Израиль. Накануне Пятидесятницы мы видим готовность ранней Церкви приступить к исполнению миссии Господа.